Приезжая на отдых в любой город мира, один или с семьей, курортник всегда привозит оттуда то, что бы напоминало о его двухнедельной поездке всю оставшуюся жизнь. Трудно, побывав в Испании, не привезти себе и близким кастаньеты, даже если никто в семье не увлекается этим музыкальным направлением. Из Турции модно возить золото и восточные украшения. Индия напоминает о себе ароматическими маслами и экзотическими нарядами. Россия же всегда славилась матрешками. А вот Сочи – совершенно особый город: только ленивый наряду с фотографиями на фоне городских достопримечательностей не увозил с собой крупную раковину, ярко-розовую внутри, - рапану. Еще бы: стоит только прижать ее к уху, большую или маленькую, как можно вновь мысленно вернуться на галечный берег, где лениво шумит вечерний прибой… Ее сделали символом города наравне с кипарисами и магнолиями, но мало кто догадывается, что появление этого моллюска в Черном море – случайность.

Привычная всем и каждому раковина таит в себе немало загадок даже в начале XXI века. Начнем хотя бы с того, что латинское название этого брюхоногого моллюска в различных источниках приводится по-разному: то это Rapana bezoar, то Rapana thomasiana, то Rapana venosa. О ближайших родственниках рапаны даже слагают легенды. Было это еще в четвертом тысячелетии до нашей эры. Древнегреческий сенатор прогуливался по берегу моря со своим псом. Вдруг собака убежала на линию прибоя и принялась увлеченно трепать куст морской травы, выброшенной штормом на берег. Когда же она вернулась к хозяину, оказалось, что пасть ее окровавлена. Хозяин нагнулся поближе, чтобы осмотреть раны питомца, который, вероятно, разгрыз ракушку, запутавшуюся в водорослях, и с удивлением обнаружил, что собака совершенно цела. Она действительно разгрызла ракушку, которая выделяла неизвестное красное вещество. Именно с помощью этих ракушек греки, а за ними и римляне, сотни лет красили свои тоги в восхитительный красный цвет. Так постепенно всего пурпурного моллюска истребили, переработав на краску.
Интересующий нас род Rapana – тихоокеанский, и естественным образом начинаешь интересоваться, как же он попал в Черное море, на другой конец земного шара. Впервые рапана была обнаружена в Новороссийской бухте в 1947 году, о чем в журнале «Природа» за 1953 год сообщил Е.Драпкин. Затем ее все чаще и чаще стали обнаруживать то в одной, то в другой стране Черноморского бассейна. Вот что по этому поводу пишет Р.Буруковский в своей книге «О чем поют ракушки»: «В 1950 году ее нашли у Батуми, в 1952 - у побережья Крыма, вблизи Балаклавы, Мисхора и Ялты. В 1959 году рапана достигла Румынии, Болгарии и Турции. Наконец, в 1961 году ее обнаружили в северо-западной части Черного моря. Несколько позднее стало известно о проникновении рапаны в Мраморное море, а 1976 году появилось сообщение о нахождении ее в Адриатическом море». В.Ершов, член клуба коллекционеров морских раковин, добавляет, что относительно крупные (около 12 см) рапаны ему приходилось видеть в 1998 году в сувенирной лавочке в Сирии, в портовом городе Тартуса, при регулярном обходе магазинчиков. Покрытые лаком раковины лежали рядом с морскими звездами и раком-медведем. Пожилой лавочник просил за них по 3 доллара, по местным меркам это немало.
И коллекционеров, и биологов интересует прежде всего механизм попадания моллюска в Черное море. Долгое время местное биологическое сообщество придерживалось мысли, что рапану завезли на побережье из Японского моря с балластными водами танкеров. Это допустимо, если учесть, что плавающая личиночная стадия у этого моллюска длится несколько недель. Но судно не может пройти столь длительный путь без остановок, к тому же при переходе через Суэцкий канал из Красного моря в Средиземное, а тем более в Черное, где соленость, а соответственно и плотность, гораздо меньше, балластные воды, необходимые для сохранения постоянной осадки судна, несколько раз пришлось бы откачивать, и первые моллюски этого вида обнаружили бы в Средиземном море.
Что бы ни говорили, рапана, появившись в наших водах, быстро показала, кто здесь хозяин (вспомним хотя бы исчезновение знаменитой Гудаутской устричной банки). Но почти полностью истребив черноморских устриц, рапана переключилась на других моллюсков и рискует даже охотиться на крабов. Как это? Да очень просто! Молодая рапана, присосавшись к поверхности крабьего панциря, просверливает в нем крошечную дырочку, через которую вводит вещество, парализующее мышечную систему, – чем не паук и муха? Через несколько минут краб начинает перевариваться с помощью все того же вещества, и рапане остается только высосать через дырочку готовую еду, оставив лишь хитиновый панцирь. Примерно так же этот моллюск охотится и на мидий, только парализующее вещество заставляет мидию открыть раковину, и съесть ее становится легче легкого.
В литературе стали появляться данные о нахождениях вида то в акватории близ Новой Зеландии (мертвые раковины были найдены в 1972 г.), то в Северном море (в начале 90-х годов). Однако нигде за пределами своего ареала вид не образовывал стабильных размножающихся популяций. Большой шум в далеком уже 1998 году наделало случайное открытие ученых из Виргинского института морских исследований, которым удалось выловить в устье Чесапикского залива двух крупных брюхоногих моллюсков неизвестного им вида.
Случайно оказавшийся в это время в США на конференции российский профессор Ю.Кантор, к которому обратились за консультацией, тут же определил данный вид как Rapana venosa. Эта история на несколько недель заняла первые полосы всех газет штата. На первый взгляд, поднимать шум из-за двух моллюсков глупо, но если вспомнить, что разведение устриц в Чесапикском заливе является важнейшей статьей бюджета штата, все становится на свои места.
Спустя некоторое время оказалось, что популяция рапаны в заливе достаточно многочисленна, но, к счастью, с устриц она перешла на других двустворчатых моллюсков. Таким образом, в Чесапикском заливе в течение нескольких лет существовала жизнеспособная, размножающаяся популяция рапаны. Генетический анализ, проведенный специалистами из Виргинского института, показал, что рапана попала сюда из Черного моря. По сравнению с другими ее путешествиями бросок через Атлантику можно считать прогулкой.
Быстрому расселению рапаны способствуют не только растянутый нерестовый период и обильные кладки оригинальных яиц, но и то, что личинки у нее планктонные и разносятся ветровыми течениями по всей акватории моря. У наших берегов личинки эти пришлись по душе песчанкам - небольшим черноморским рыбкам, и численность их после вселения рапаны заметно возросла, на что тут же среагировал морской карась-ласкирь: раньше он питался мелкими ракообразными, теперь же переключился на жирненькую песчанку.
Не последнюю роль одноногий хищник сыграл и в жизни раков-отшельников диогена и клибанария. Раньше свои незащищенные мягкие брюшка, легкодоступные любому морскому хищнику, они прятали в недоступные для врагов твердые раковины нассы и трохуса. Ну и вырастали, в соответствии с небольшими размерами раковин, маленькими. После расселения рапаны отшельники быстренько сориентировались и стали занимать их пустые раковины. В новом, с большим "метражом", жилье они сейчас вырастают до размеров средиземноморского рака-отшельника и отдают этим раковинам все большее предпочтение.
Передвигается рапана с помощью мускулистой, съедобной для человека, ноги. Саму рапану едят в Японии и Китае. В Сочи начало «охоте на рапану» положила местная ребятня, которая и придумала вываривать моллюска, а раковины оставлять для забавы. Позже уже и местные предприниматели заинтересовались брюхоногим, лишая его ноги, из которой получается шашлык – пальчики оближешь. Единственная тонкость: тепловой обработке рапану нужно подвергать не более 3-5 минут, иначе мясо станет жестким, как старая подметка.

Анна МАРТЫНОВА.


Источник